Журналистика и поэзия несовместимы — так считают многие служители Эвтерпы, музы лирической поэзии. Журналистика, говорят они, — это рутина, литература на бегу, сухие цифры и суровые факты, жесткие сроки и сжатые рамки, которые на корню заглушают ростки поэтического мышления. Да, журналисту Юрию Короткову всю жизнь приходится быть в буче, боевой и кипучей.

Родился он в Москве, служил на Балтийском флоте, окончил педагогический институт, факультет русского языка и литературы. По образованию — педагог, по призванию — журналист. Почти 20 лет отработал на радиостанции «Маяк». Это были насыщенные, интересные, плодотворные годы. Через его сердце и его репортажи прошли многие исторические события нашей родины в эпоху брежневского застоя, горбачевской перестройки, ельцинского возрождения России.

Как специальному корреспонденту информационной радиостанции «Маяк» ему довелось вести репортажи из горячих точек бывшего Союза: Армении, Грузии, Литвы, где накануне распада СССР разгорались ожесточенные межнациональные конфликты. Был парламентским корреспондентом, освещал работу Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета Российской Федерации. Был свидетелем таких внутриполитических конфликтов как августовский путч 1991 года, разгон Съезда народных депутатов и Верховного Совета Российской Федерации, более известный как «Расстрел Белого дома» в 1993 году, и других событий.

Судьба подарила ему встречи и знакомство с такими известными людьми как Юрий Левитан, Борис Ельцин, Глеб Якунин, Иосиф Кобзон, Жанна Бичевская, Ефим Шифрин, Анатолий Кашпировский… С сентября 1995 года Юрий Коротков живет в Сакраменто (Калифорния), продолжая напряженный кросс по однажды выбранной стезе. Он — многолетний редактор газеты «Диаспора» и ведущий на «Новом русском радио». И здесь также в его статьях, очерках, репортажах и передачах стучит пульс многогранной жизни русскоязычной иммиграции.

А стихи… Стихи — его увлечение, любовь, отдушина. Точнее, фантом его души. Именно под таким названием — «Фантом моей души» — собирается он выпустить свой поэтический сборник. На память своим родившимся в Америке внукам, которые, как он надеется, не потеряют язык своих предков и, когда-нибудь прочитав дедушкины стихи, поймут, что он вовсе не был «синим чулком», а так же, как и все, любил, ненавидел, ревновал, страдал, ошибался… И очень любил эту пьянящую жизнь.